Справочник владельца животного

Наследник пепельной собаки, часть 9

Читать Наследник пепельной собаки, часть 1

Глава двадцать пятая. Таинственное Нечто

Глазки его сверкали, мускулы играли под редкой белесоватой шерстью. Харитон бегал по комнате, то и дело потирая лапы.
- О, глупые самонадеянные простачки! - порыкивал он. - Как ловко я обвел вас вокруг когтя!


А дело заключалось в том, что инспектор Хнойниц уже давно слышал какие-то слухи о странном месте у Большой Реки. По роду занятий он должен был все, всех и везде проверять, и пару месяцев назад ему попался помятый рапорт о том, что на Дубовом Лугу кто-то пытался рыть землю. На это можно было бы не обратить внимания: зачем охранялся пустой луг, никто давно не помнил. Но на то Харитон Хнойниц и был лучшим бультерьером Хундарики, чтобы совать свой нос во все без исключения.

Наследник пепельной собакиОн полез в архивы, стал расспрашивать древних стариков и даже припомнил какие-то смутные рассказы из собственного детства. В конце концов, выяснилось, что дело стоило усилий.

Старинные хроники, написанные забытым языком, намекали на то, что на Дубовом Лугу в незапамятные времена было зарыто нечто. Что именно - все истории об этом умалчивали. Но Это Нечто на всякий случай строго охранялось. Миновали уже сотни и тысячи лет, все забыли, зачем стоит на лугу стража, и относились к этой обязанности кое-как. Никому и в голову не приходило, что там можно что-то искать.

Однако рапорт лежал перед Харитоном: на лугу рылись. Сначала он думал, что маленький дурачок просто резвился. Но потом навел справки и выяснил, что, во-первых, рыть сеттерам категорически запрещено, а, во-вторых, что рывший яму сеттер происходил из семьи, отличавшейся прекрасным, очень мощным чутьем. Нет, не станет малыш так просто нарушать закон. Он явно что-то учуял!

И Харитон Хнойниц пошел по следу. Благодаря подробной информации, полученной от рыдающих родителей, и Бурана, он быстро разыскал и борзую, и хердеров, и Шумило, и догов, и босерона. И наконец обнаружил пропавшего Редмирана Ибсена в учебной части караульной службы Хундарики.
Оставалось самое легкое - втереться к малышу в доверие. Правда, малыш был уже выше инспектора ростом, с пастью, полной настоящих зубов, но в голове у него еще явно гулял ветер.

Его товарищ оказался таким же дурачком, и Харитон с легкостью выведал у них тайну. Теперь надо было просто прийти с ними на место, дать вырыть спрятанное - и самому стать обладателем Этого Таинственного Нечто.

А уж в том, что Это Нечто непременно принесет ему славу и могущество, инспектор Хнойниц не сомневался. На это у него нюха хватало, хотя, честно признаться, чутье у бультерьеров никакое.

Словом, Харитон чувствовал себя достойным маленького праздника. Поэтому, когда стало совсем смеркаться, он вышел в поле неподалеку и позволил себе всласть передушить всю попадавшуюся на пути живность: кротов, полевок и сусликов. В темноте ему даже встретилась какая-то жертва покрупнее. Инспектор уже предвкушал хоть какое-нибудь сопротивление, без которого любая борьба становится неинтересной, но... Маленькая тварь ловко извернулась и пребольно впилась ему прямо в сухожилие на левой задней лапе. Хотя бультерьеры и почти не чувствуют боли, но нога его инстинктивно отдернулась и он подпрыгнул от неожиданности, а эта маленькая черненькая тварь тем временем скрылась в норе.

Харитон выругался и вернулся в караулку. Настроение у него несколько испортилось.

Всю ночь над дежурными и спящими псами раздавался пронзительный трубный храп инспектора. И, слыша его, Родя с Фатей то и дело вздрагивали во сне.

Глава двадцать шестая. Следы на снегу

Наутро, весь служебный состав был выстроен на плацу. Псы сидели ровным строем, вывалив жаркие языки на одну сторону. Какой-то эрдель зазевался и высунул его не на ту сторону, и за это французский бульдог подпрыгнул и крепко цапнул его прямо в нос.

Инспектор Хнойниц поблагодарил всех за службу, подарил сэру Томасу банку заморского консервированного корма, отцепил щенков-сеттеров, и они навсегда покинули мрачные стены караулки.

Наследник пепельной собакиТроица весело мчалась уже побелевшими полями, и Родя с Фатей не могли набегаться по свежим следам всевозможных здешних обитателей и от души валялись в чистом снегу, приводя свою шерсть в порядок. Зимой, когда почти все птицы улетают на юг, хорошей охотничьей собаке все равно есть, чем развлечься на так называемой "Белой Тропе". Вот прошел тетерев, оставив следы не только от ног, но и по бокам от крыльев. Вот клочки заячьей шерсти по кустам, вот комки черной земли от кабанов, а вот и круглая мягкая лапа рыси. Надо держаться настороже. А уж как приятен писк полевок, слышный тонкому уху даже под толстым одеялом снега!

Но самые интересные следы зимой у лисы, и называются они нарыск. Ища мышь, она проведает каждую кочку и пень, не минует опушек, где живут зайцы, не пропустит поляны, доберется до речки. Даже голова закружится, пока обегаешь эту путаницу!

Однако Харитону совсем не нравились ни эта игра молодежи в следопытов, ни выпавший снег. Во-первых, будучи в общем-то голым, он сильно мерз, а во-вторых, очень боялся, что к тому времени, когда они доберутся до Дубового Луга, земля закаменеет и будет покрыта слишком толстым слоем снега. А до лета далеко - и что еще могут выкинуть два дурачка, не говоря уже о том, что к весне они превратятся в годовалых псов. Таких уже не очень-то заставишь плясать под свою дудку! И Хнойниц все время торопил щенков.

Но отдыхать все-таки было надо. И вот на третью ночь они, как всегда, зарылись в сугроб и свернулись калачиками, прикрыв хвостами носы. Щенкам было вполне тепло, а вот инспектор изрядно дрожал и пытался улечься между лохматых - или на собачьем языке, хорошо одетых - товарищей.

Ночь стояла безветренная, запахи слоями витали в морозном воздухе. Родя, как самый одетый, лежал первым к выходу из снежной норы, и вдруг знакомый запах резанул ему ноздри. Не веря собственному носу, он приоткрыл один глаз: никого не было. Тогда он высунул из дыры голову. Вокруг царила белая пустота, но на ровном слое снега перед норой пересекались какие-то линии. Запах явно шел от них. Неслышно, чтобы никого не разбудить, Родя выбрался наружу и уставился заспанными глазами на хитроумные знаки на снегу.

Не может быть! Он снова и снова оглядел линии, складывавшиеся в картинки - нет, ошибиться он не мог. И запах, запах! Так пахла только Ежевика. И хотя сейчас к ее прежнему запаху примешалось много других, неизвестных Роде оттенков, рисунки точно принадлежали ей.

И это были не просто рисунки - это был настоящий план, подробный и четкий.

Весь остаток ночи Родя просидел, обдумывая увиденное, а как только зарозовело солнце, тихо позвал Фаустуса.

- Смотри!
Тот понял все мгновенно, но из норы уже вылезал Харитон.
- Чем это вы тут занимаетесь? - подозрительно проворчал он.
- Эх, приятно с утра поваляться в снегу! - И Родя, упав на спину, принялся валяться, стирая на всякий случай рисунок следов. Его примеру тут же последовал и Фаустус.
- Ну, в дорогу! - поторопил Хнойниц.
- А давайте-ка сначала позавтракаем, - невинным тоном предложил Родя. - Я чую поблизости нору енотовидной собаки.
- А взять ее нам всем вместе - дело просто пустяковое! Тем более с таким бойцом, как вы! - польстил Харитону Фатя. - Зато наедимся дня на три!
Предложение для бультерьера, не евшего уже три дня, было слишком соблазнительным. К тому же, щенки сумели польстить его самолюбию: втайне Харитон считал себя непревзойденным охотником.
- Ну, где ваша нора? - будто бы недовольно пробурчал он.

Глава двадцать седьмая. Енот, да не тот!

Наследник пепельной собакиРодя и Фатя живо сделали вид, что принюхиваются, и потянули в сторону одинокой сосны. Инспектор важно потрусил за ними, поеживаясь от утреннего холода. Скоро они оказались у припорошенного снежком главного входа в нору.

Обычно енотовидная собака сама жилища себе не роет, а пользуется богатыми барсучьими городками. Городки эти тянутся на десятки, а то и сотни метров и существуют по сто лет. Домовитому чистюле-барсуку ужасно не нравится, что собаки загрязняют его дом, и он постоянно роет себе новые ходы. Потом он делает перегородку и отделяет себя от непрошеных квартирантов. Поэтому за енотом лезть обычно недалеко.

Родя разрыл снег, сунул голову в нору и шумно вздохнул.
- Ну, что? - поинтересовался инспектор.
- Двухлетняя глупыха, не старше, - важно сообщил Родя. - Она совсем неподалеку, вам и делать будет нечего. Ты, брат, - обратился он к Фаустусу, - ступай наверх и найди запасной отнорок. Будешь караулить там, чтобы она, если что, не ушла...
- А ты что будешь делать? - нахмурил длинный лоб Хнойниц.
- А я? Я буду отслеживать ее нюхом сверху и голосом подавать вам сигнал, где она. Так вам будет легче. Только вы меня слушайтесь. И если что, я быстро приду к Фате на помощь.
Харитон, предвкушая легкую победу и плотный завтрак, полез в нору.
В норе было тепло и сухо. Незнакомый запах маячил где-то впереди. По нему было ясно, что зверь действительно маленький и не очень злой. Но инспектор протискивался в нору все дальше, а противника не было. Судя по доносившемуся до его ушей звуку, Родя заливался где-то далеко впереди. Харитон долго полз на лай, и, наконец, запах стал сильней. Впереди что-то копошилось.

Он басовито гавкнул, как положено норному зверю перед тем, как броситься на врага. Сверху Родя ответил ему, что пути наверх собаке нет. Тогда Харитон рывком подался вперед, пытаясь взять жертву сразу за горло, но в этот момент произошло нечто неожиданное.

Потолок рухнул, жертва в образовавшуюся дыру свечкой метнулась вверх. Инспектор заорал "Держите, дурачье!" и тоже попытался выскользнуть наверх. Но вместо щекастой черной морды енотовидной собаки над узким просветом нависла тяжелая пасть огромного бульмастифа. В тот же момент раздался звонкий лай: "Засыпайте!", и в глаза Харитону полетели комья мерзлой земли. Он кое-как развернулся в узком проходе и бросился назад. Но, увы, через несколько метров Хнойниц наткнулся на земляную преграду. Путь назад был отрезан - раздраженный барсук быстро запер непрошеного гостя.

Тем временем оба сеттера, Алекс и Ежевика изо всех сил работали задними лапами, окончательно зарывая пролом. Под конец Алекс плюхнулся туда задом и утрамбовал землю напрочь.
- А теперь уходим, - скомандовал он.
- А как же Харитон? - обескуражено спросил Родя, не ожидавший такого поворота. Ведь в сущности от этого бультерьера он до сих пор видел только одно хорошее.
- Ничего, посидит немного взаперти, - не удержалась еще не отдышавшаяся Ежка. Она ведь изображала енотовидную собаку и по-настоящему рисковала жизнью.
- Но что с ним теперь будет?

- Поживет здесь до весны, - спокойно ответил Алекс. - Запасов у барсука полно. Я с ним специально договорился, чтобы он не дал умереть пленнику с голоду. А в остальном - что не жить? Тепло, сухо, а главное, спокойно. Я, честно говоря, с удовольствием с ним поменялся бы, - рассмеялся он. - Нам-то предстоят времена посложнее.

Глава двадцать восьмая. Алекс и Ежевика рассказывают

Наследник пепельной собакиДрузья шли целый день, на всякий случай запутывая следы. Впрочем, с полудня пошел густой снег, который очень помог им в этом. На ночлег они нашли уютное местечко - бывшую лежку кабанов. Наловили побольше мышей, и полились рассказы.

- Нашли мы вас очень быстро, - тараторила Ежка. - Глупые доберманы так метили свой путь, что только безносый не обнаружил бы его!
- Нет, ты расскажи с самого начала, - попросил Фаустус, который очень боялся, что его не успели записать победителем. На медаль надежды не много - медаль можно случайно найти, украсть, отобрать. На ней ведь имени не написано. Бумаги - другое дело!
- Все в порядке, малыш, - ободрил его Алекс. - Когда суета утихла, все бумаги привели в порядок. Только записали тебя как Ромуальда Ибсена. Но ничего, узелок твой я тоже прихватил и спрятал в надежном месте.
Фатя успокоился.
- Но дальше-то что было! - язычок Ежки так и рвался наружу, несмотря на мороз. - И бегали мы вокруг вашей караулки, и подкоп пытались делать - все впустую. Алекс даже научился волком выть - хотел стражников выманивать да по одиночке душить. Только они не выходили... - вздохнула она.
- Да и хорошо, что не выходили, - проворчал Алекс. - Зачем лишний грех на душу брать.
- Тогда мы решили, что я здесь на зиму останусь за вами присматривать, а Алекс отправиться в город узнать последние новости. К тому же, он ведь старый и неодетый почти. Ну, вот, он ушел, а я стала себе жилище неподалеку искать. Познакомились с одним барсуком. Он сначала зарычал, заворчал, но я ему привет передала от того, который на притравочной станции живет, он и растаял. Сначала я у него просто часть норы снимала. Не за так, между прочим - работала, лисиц не пускала! Старик мне много интересного порассказал, как норы строят, как их брата ловят...

Было ясно, что сейчас Ежка начнет подробно рассказывать про барсучьи поселения, и конца этому не будет.
- Ну, Ежка-Пустобрешка, слова катятся горошком, - остановил ее Родя, - ты лучше о главном говори.
Но обидчивая такса надулась и замолчала.
- А пока Ежевика не спускала глаз с караулки, - продолжил Алекс, - я в городе узнал много странного. В первый же день я зашел к Честеру с Виа Витой и успокоил их. Они угостили меня моей любимой гречневой кашей и рассказали, что недавно к ним приходил инспектор Хнойниц. А с чего бы такому важному лицу интересоваться щенком, хотя бы и славного рода?

Тогда я поговорил с пуделями, которые всегда все знают, и понял, что Хнойниц что-то заподозрил. Стал я за ним следить и догадался, что он хочет выманить у тебя тайну. Поэтому, когда он прибыл в караулку, вернулся за ним и я. Мы хотели как-то предупредить вас, но..., - и тут Алекс значительно посмотрел Роде в глаза.

Наследник пепельной собаки- Да, - сокрушенно ответил Родя, поняв этот многозначительный взгляд. - Да, он выведал нашу тайну.

- Я так и думал, - спокойно сказал Алекс Мудрый и продолжил: - Поэтому мы и решились на такой трюк...
- Дальше я! Дальше я! - не вынесла такого долго молчания Ежка и от нетерпения даже привстала на задние лапки. - Мне барсук не зря рассказывал! Мы за вами все время шли! Только по следам, чтобы вы не увидели! И я просто взяла и нарисовала, как все делать, и почему! Он хитрый, этот инспектор, а мы еще хитрее, да, Родька?
И Родя, всегда смотревший на неожиданную подружку немного свысока, на этот раз нагнулся и крепко лизнул ее в крошечный кожаный нос. Хорошо все-таки, что в ту ночь с ним убежала Ежка - избалованная и капризная Пипистрелла давно изнылась бы и вернулась домой.
- А теперь спать, - глядя на эту картину, вытер непрошеную слезу умиления Алекс. - Чем раньше мы окажемся на Дубовом Лугу, тем лучше. Время работает против нас. Мы должны успеть все сделать до того, как инспектор выберется на волю.

Глава двадцать девятая. И снег не всегда бывает мягким

Рано поутру все четверо немедленно двинулись в путь. Но путешествие оказалось не таким простым, как им представлялось вначале. Вдруг заболела Ежевика, которая слишком долго нервничала и тосковала без Роди. Пришлось остановиться и вырыть подобие норы. Правда, нора получилась плохая, поскольку сеттера, а тем более, бульмастиф - собаки не норные. Ежа пыталась руководить процессом рытья, но все равно толку от этого было мало. Вышла не нор, а самая обыкновенная яма, да к тому же еще кривая и косая.

Ежку долго лечили брусникой и клюквой, которую приходилось с трудом откапывать из-под снега. А когда таксе становилось совсем плохо, Фатя клал ей на лоб свою холодную золотую медаль. Потом, простудившись без густой шерсти, слег Алекс. Как лечить его, не знал никто. И щенки просто наваливались на него, пытаясь согреть, и лежали так часами. В результате Родя с Фатей так устали, что сами еле тянули ноги. Ведь им же приходилось еще и добывать пропитание на всех. К тому же, чем дальше в зиму, тем добывать пропитание становилось все труднее: лесной народец сам отощал и озлобился. Словом, компания добралась до знакомых мест только к тому времени, когда снег уже покрылся плотной коркой наста.

А вот и та самая поляна. Перед ними расстилался просторный луг, на котором любая точка была видна, как на ладони. Нечего было и думать даже просто выйти туда, не то что пытаться рыть. В любой момент могли откуда ни возмись выскочить и хердеры, и доберманы.

Но близкий запах тайны, даже несмотря на снег, так и кружил голову Роде.
- Может, я все-таки попробую? - Робко покосился он на Алекса. - Мы же с Фатей...
- Что ж, попробуйте, - разрешил бульмастиф. - Только для начала сделайте это вот здесь, на опушке.

Родя с Фатей бросились в бой. Фонтаном полетел снег, но через минуту оба щенка сконфуженно вернулись обратно: оба изрезали лапы в кровь, а в деле практически не продвинулись.
- То-то же. А ведь там придется вскрывать не только наст, но и мерзлую землю, которая стала настоящим железом. Вы испортите себе не только лапы, но и лишитесь когтей. А то и зубов.
- Неужели нам придется дожидаться, когда растает снег? - заморгала незаметными ресничками Ежа.
- А к тому времени инспектор Харитон выберется из норы - и тогда все пропало! - подхватил Родя.
- Да и доберманы, которые боятся холода, и теперь сидят по конурам, тоже начнут весной рыскать вовсю! - добавил рассудительный Фаустус.

Весь день они смотрели на слепящий белизной Дубовый Луг и не знали, что делать. Внезапно где-то далеко в лесу послышался долгий заунывный звук на низких нотах, словно это плакал сам лес.
- Ой, что это? - Ежка тут же забралась под Родю, а Фатя невольно встал поближе к Алексу.
Низкие ноты сменились высокими. Казалось, что воет несметное количество зверей. И тут Родя весело махнул хвостом.

- Вот заливается! А теперь с гнусью пошла! Ах, молодец, сейчас возьмет!
Все переглянулись: уж не повредился ли он умом? Алекс осторожно проверил его нос. Нет, нос был холодным и мокрым. Значит, пес вполне здоровый.
- Эврика! - вдруг взвизгнул Родя. - Ждите меня здесь, сколько понадобится, и не пугайтесь, что бы ни происходило!
И с этими словами Родя широким махом, похожим на волчий, как бегают все взрослые сеттера, понесся в сторону непонятных звуков.

- Надо бы и мне за ним, - заскулил Фаустус, но Ежевика обхватила его лапками за ногу.
- Останься хоть ты!
Алекс задумчиво посмотрел на оранжевый от закатного солнца лес, где скрылся Родя.
- Оставайся с нами. Теперь Редмиран Ибсен все должен сделать сам.

Глава тридцатая. Ожившая шкура

Родя бежал, стараясь не обращать внимания на изрезанные о твердый снежный наст лапы. Он запретил себе думать и о том, что по такому кровавому следу его с легкостью найдет любой опасный для собаки лесной зверь. А с рысью или росомахой не справиться не то, что щенку, но даже и взрослому сеттеру.

Становилось все темнее, но пока еще Родя спокойно бежал, прислушиваясь к завыванию. Побывав в плену у гончих, он отлично научился различать их голоса. У Шумилы был голос с гнусью, напоминавший печальный плач. А Задорка, например, блистала фигурным голоском, все время переходя от ноты к ноте. Знал он и то, как по голосу определить, за кем гонятся сейчас собаки. В этот вечер и ночь они явно гнали крупную дичь. Надо было только найти их до окончания охоты.

Настала ночь. Заухали, загоготали филины. Зеленые глаза сов замелькали над Родей, и он невольно стал шарахаться из стороны в сторону, попадая то в глубокий снег, то в колючие кусты.
Но самое ужасное произошло чуть позже - внезапно вой смолк.

Родя в растерянности остановился на небольшой прогалине. Что делать? Идти назад бесполезно - там его ждет все то же недосягаемое поле. Вперед? Но куда? Попробовать явиться прямо в Хундендорф? Родя изо всех сил напряг чутье, но мороз оставил в воздухе слишком мало запахов. Да и ветер был теперь не к нему, а от него. Он понимал, что в ночном лесу стоять на одном месте нельзя. Очень скоро тебя кто-нибудь да учует. Да и замерзнешь: мороз ночью больно дерет тонкую кожу носа. Значит, надо двигаться.

И все-таки, по каким-то ему самому мало понятным признакам, он шел в верном направлении. К утру он уже бежал знакомой тропой к Ложбине, излюбленному месту охоты гончих. Как все изменилось! Кусты стали ниже, овражки уже, расстояния короче. Роде и в голову не приходило, что изменился он сам - просто вырос. Он весело припустил напоследок и почти прыгнул на последний холм, за которым лежало обиталище стаи.

О, ужас! Ложбина была пуста! Родя бросился вниз. Конечно, они ушли не так давно, может быть всего пару дней назад. Еще можно попробовать взять след и найти их на новой лежке. Другого выхода все равно не было. Родя без труда обнаружил дорогу, по которой ушла стая. Но прежде чем пускаться в новое путешествие, надо было хотя бы немного подкрепиться. Он пробежался по стоянке и неплохо перекусил замороженными остатками. Видно было, что гончие не бедствовали. Напоследок он потянулся за брошенной шкурой волка, чтобы погрызть изнутри оставшееся сало... но шкура неожиданно зашевелилась. Родя отскочил, задрал хвост, ощетинился и ощерился. Однако шкура снова лежала неподвижно.

- Глупости! - громко успокоил сам себя Родя. - Нечего бояться! Я же ясно чую, что шкура это мертвая!
Но словно в ответ на его утверждение, шкура снова зашевелилась и передвинулась к нему ближе. И теперь Родя сквозь запах падали различил слабый, жалкий, не очень-то приятный запах.
- Что за ерунда! - снова как можно громче сказал он. - Этого не может быть!
А из-под стоявшей колом шкуры уже показалась крохотная морда маленького гончака. Малыш медленно полз по холодному снегу и судорожно вертел лопоухой головой.
- Да он еще слепой! - догадался Родя. - Уши-то уже открылись, вот и ползет ко мне на звук. - Кутенок заработал лапками еще сильнее. - Что ж мне с тобой делать-то?!

Малыш отчаянно завизжал и заплакал, словно почувствовал, что Родя может уйти.
- Ладно, ладно, - как взрослый ответил Родя и, взяв щенка зубами за холку, потрусил к большому сугробу. Там он быстро сделал пещерку, лег, свернувшись кольцом, положил щенка к себе на живот и стал вылизывать. У отогревшегося малыша запах стал сильнее, и Родя понял, что потеряшка - сын Задорки.

Мария Барыкова, рисунки Екатерины Ширяевой

Читать Наследник пепельной собаки, часть 10
2883



Наследник пепельной собаки, часть 9

  1. Вы решили завести собаку. Что для вас является самым важным при выборе щенка?
    (Можете выбрать несколько вариантов)

При полном или частичном копировании материалов прямая и активная ссылка на www.zooprice.ru обязательна.
Яндекс.Метрика Рейтинг@Mail.ru