Байки от Михаила Воробьева СССР - Болгария, "Ленфильм", 1982 год.
В ролях: Донатас Банионис, Юозас Будрайтис, Армен Джигарханян, Алла Чернова, Владимир Самойлов, Альберт Филозов, Олег Кродес, Всеволод Шиловский, Владимир Пицек (Венцель), Владимир Мсрян (Паганини), Ваня Цветкова. Режиссер Леонид Менакер, сценарий Олег Стукалов, Леонид Менакер.
Биографический фильм о великом итальянском скрипаче и композиторе Никколо Паганини (1782 - 1840). Партию скрипки исполняет Леонид Коган.
На съёмки этой кинокартины я попал что называется "на излёте". На дворе стояла осень 1981 года. Съёмочная группа закончила работу в Болгарии и возвращалась домой, оставалось доснять несколько осенних и зимних эпизодов.
Я в это время работал на советско-французской "Жизни Берлиоза", впервые в должности консультанта по работе с лошадьми. Наши съёмки ещё не начались, но всё было готово, упряжки съезжены, амуниция на четвёрки получена, скомплектована. Вместе с этой амуницией меня на "Паганини" и откомандировали, чтобы я и им помог съёмки завершить, и антикварные царскосельские кареты после окончания съёмок на нашу картину забрал.
Люди уже вернулись, а железнодорожные платформы с автотранспортом и экипажами где-то "зависли", но вот, наконец, пришли и они, и администратор поехал принимать имущество. Вернулся он с товарной станции озадаченный: оказывается, одну из карет плохо закрепили, она в дороге оторвалась и, катаясь по платформе, ударялась в заднюю стенку камервагена (автобуса кинооператоров). Задняя стенка современного автобуса разбита вдребезги, а на старинной карете - только царапины.
Первый эпизод, который надо было снять: встреча карет Паганини и австрийского канцлера на осенней дороге. Маэстро, гостивший в его дворце, уезжает и встречает канцлера.
Дорогу выбрали в Павловском парке, лошадей решили брать в Пушкине, две четвёрки: одну, в карету маэстро, в конюшне музея-заповедника, которой руководил тогда Ким Дмитриевич Ермолаев (Волна, Орлик, Кагор, Кукла), другую, в карету канцлера, в конюшне учхоза ЛСХИ (Негу, Находку, Звёздочку и Обманщицу). Двух верховых лошадей под эскорт канцлера тоже взяли из учхоза. Предполагаю, что и Куклу (в четвёрку) на эти съёмки Ким Дмитриевич занял в учхозе, у Бориса Капелина.
В первый день ничего снять не удалось: пока привезли кареты, почему-то в Пушкин, а не в Павловск, пока их разгрузили, привели в порядок после путешествия из Болгарии, запрягли и перегнали в Павловский парк, уже безнадёжно стемнело. Съёмку отложили на завтра, кареты поставили на хоздвор парка. Обратно ехали уже практически в темноте, верхами. Сумерки, мерная рысь в колонне по парку, я начал подрёмывать. Вдруг - прыжок через мелиорационную канаву. Из седла не вывалился, но ощущения неприятные.
На другой день проснулся рано, выглянул в окно, а там зима. Остро встал вопрос: "Что делать?". Полтора часа ехать на конюшню в Пушкин и там узнать, что съёмка отменена - вроде обидно. Плюнуть на всё и лечь досыпать - совершенно невозможно. Звоню на студию - в группе так рано никого нет. Собрался, поехал. Мобильников ещё не было, как и станции метро "Чёрная речка", поэтому по дороге звонил в группу со всех попадающихся телефонов-автоматов и от "Петроградской", наконец, дозвонился. Трубку сняла Анна Давыдовна Тубеншляк, второй режиссёр. "Анна Давыдовна, мы снимаем или отмена из-за снега?". "Какая отмена, у нас актёра до весны не будет! Ты откуда звонишь?". "Я в метро, я еду-еду". "Вот и езжай, и не задавай глупых вопросов".
В этот день кони в Павловске были рано. Всё готово, взошло солнце, а снег таять и не думает. Так, по снегу, и снимали. В диалог героев фразу дописали: "Куда Вы, маэстро? Вас испугал первый снег?". Леонид Исаакович Менакер к этому добавил: "У нас так бывает в Австрии, к седьмому ноября", так как снимали мы пятого, за два дня до праздника.
Вечером, уже в сумерках, снимали проезды кареты маэстро. Не знаю, что было видно на экране, но в тёмном парке на белом снегу несущаяся четвёрка, карета с зажжёнными фонарями смотрелись очень здорово.
Запомнилось: парк, вечер... Форейтором на четвёрке Паганини Валерий Зайцев: "Я не понимаю, куда там ехать. Дайте коня на пять минут". Всадник спрыгивает с верхового коня, стоящего справа от четвёрки, Валера со своего форейторского коня лихо перескакивает на правого, с него на верхового, уносится в тёмный парк. Возвращается: "Теперь ясно". Прыжком пересаживается на своего коня. "Камера, мотор, поехали" - карета уносится в темноту.
Через несколько дней, уже в Ленинграде, снимали продолжение, точнее, начало этого эпизода: отъезд Паганини от дворца канцлера. Дворцом канцлера был назначен Шереметевский дворец на Фонтанке, Фонтанный дом. Карета - та же самая, что и в Павловске, а кони другие, люди другие. Расчёт на то, что на телевизионном экране это заметно не будет. Из зоопарка на четвёрке (Пума, Бюджет, Азик, Гарпун) едем по городу, по Невскому проспекту, на вожжах, без форейтора. Форейтор садится только в кадр, чтобы совпало с уже отснятым материалом. Сначала, по снегу, снимаем выезд кареты из ворот дворца.
Оператор придумал для четвёрки хитрую траекторию, с резким поворотом и проездом вдоль ограды, поэтому и форейтору (дяде Яше) и кучеру (Семёну Эдельштейну) приходится проявить мастерство, чтобы и ворота не зацепить, и в нужное пространство вписаться. Снимаем несколько дублей, после чего объявляется перерыв. В то время, пока съёмочная группа обедает, команда рабочих под руководством художников водой из шланга смывает снег и рассыпает по площади несколько ящиков привезённых с собой сухих листьев.
После этого снимаем приезд маэстро к канцлеру, ещё осенью. Теперь четвёрка по обратной траектории должна попасть в ворота. Дворцовый привратник из массовки переживает, боится быть придавленным снесёнными воротами, требует изменить линию движения.
По окончании съёмки ссаживаем форейтора, пристёгиваем на унос (переднюю пару) вожжи и едем домой. По дороге делаю с кучерских козел несколько снимков. Недавно посмотрев на них, удивился, как мало в те годы было автомашин в самом центре города в разгар рабочего дня.
Ещё через несколько дней в арке Инженерного замка снимаем подъезд к театру. В кадре две кареты, запряжённые парами. Дядя Яша, уже переодетый в кучерскую крылатку и цилиндр, таинственно исчезает на всё время репетиций. Возвращается уже к самой съёмке с пакетом горячих пирожков. И это поздним вечером, вдали от кафе и пирожковых. Выясняется, что, пока мы эти подъезды-отъезды репетировали, он успел сходить в артистический буфет цирка, попить там кофе, купить нам пирожков на всю команду, да ещё и с цирковым режиссёром Сониным о новой программе поговорить.
Последний "конный" съёмочный день на этой кинокартине был уже зимой, в декабре, в полях за Кавголово. Снимали проезд возка, запряжённого парой. Действие происходило где-то в Европе, поэтому у перекрёстка дорог поставили крест с распятием, щедро полив его для образования живописных сосулек нарзаном, купленным художниками по дороге.
Лошадей взяли в ближайшем совхозе. Выглядели эти лошади совершенно кошмарно: ужасно грязные, даже непонятно какой масти, вместо хвостов почти голые репицы. На мой вопрос: "Где хвосты?" последовал ответ местного зоотехника: "Коровы объели, они у нас в коровнике стоят". Показал я их возчику как пару запрячь, как ею управлять. Сняли несколько проездов: слева направо, справа налево, с распятием в кадре и без него. Позже с удивлением обнаружил, что на экране, на белом, слепящем снегу кони выглядят неожиданно прилично.
На этом моя работа на кинокартине закончилась. Следующий раз с этой киногруппой судьба свела меня через четыре года, на съёмках "Последней дороги", но это, как говорится, уже совсем другая история.
Михаил Воробьев,
фото автора и из архива автора
