Читать Крыса Анфиса, слоны, мартышки и другие. Часть 1
Четвероногие алкоголики
Вообще-то любовь к Бахусу у животных распространена не меньше, чем у людей, при условии доступности ресурса. В Африке, например, многие сочные плоды практически сразу после созревания под действием жары начинают бродить. Представьте себе – целая роща, и везде на ветвях щедрой рукой природы развешаны гирлянды бутылочек с брагой! Сколько наших любителей и профессионалов с восторгом поселилось бы в таких райских кущах…
А животные чем хуже? В период созревания этих чудо-плодов на просторах «черного континента» наблюдаются массовые миграции многих видов животных. К заветным оазисам через саванны и пустыни бредут стада слонов, антилоп и зебр. Бодро скачут, задрав хвосты, мартышки и павианы, деловито трусят семьи свиней-бородавочников и важно шествуют прайды львов. Приходят, и начинается невообразимая оргия!
Помните сказку «Маугли»? «Засуха! Великое Перемирие!» Так вот, оно, Великое Перемирие, в Африке действительно бывает! Во время этой повальной пьянки. Все целенаправленно поглощают плоды с веселящим зельем – львы рядом с антилопами и поросятами, мартышки и павианы вперемешку со слонами и леопардами – никому нет друг до друга никакого дела, когда вокруг столько такого! Пьяные разборки и дебоши, конечно, случаются, но никто никого не ест. Страдают от этого, как всегда… негры. Окрестные племена в это время предпочитают откочевывать подальше и не появляться там, где веселятся накеросинившиеся слоны.
Не верите?! Все задокументировано и заснято на пленку. В сериале ВВС о дикой африканской природе этому посвящен отдельный фильм. Ну очень поучительный и занимательный. Особенно убедительно выглядят мартышки, устраивающие пьяные драки со слонами, сами слоны «бон кураж», антилопы, выписывающие пьяные кренделя на полусогнутых, олень на карачках, и особенно – поросята в «полный драбадан», барахтающиеся в луже!
Финальная сцена – это просто режиссерский шедевр! Утро после пьянки. Везде распростертые и стонущие животные с опухшими физиономиями, стадо бабуинов в архиубедительных позах, и крупным планом – главный бабуин, глаза щелочками и в кучу. Сидит он, бедолага, и страдальчески стучит себя кулаком по лбу: «Ну зачем, зачем я вчера так нажрался!».
У домашних животных все зависит от того, в насколько умелые и любящие руки они попали. Мой приятель в студенческие годы подрабатывал дежурным конюхом, сутки через трое. Для вящей убедительности в глазах конокрадов домашние навязали ему пожилую немецкую овчарку. Добрая псина с детства осваивала курс диванной сторожевой болонки под неусыпным руководством тещи, добившейся на этом поприще потрясающих результатов! Навести ужас наш «Джульбарс» мог только на комаров.
Зато, попав под неусыпное внимание тренерского поголовья конюшни, старая дева вкусила, наконец, всех запретных плодов. Особенно она зауважала пиво. Ради него собачка апортировала, подавала лапу, становилась и приплясывала на задних! Все заканчивалось банальным воровством. Вконец опустившуюся забулдыгу теща с ругательствами забрала на дачу.
Физиологи Ленинградского университета, для того чтобы изучить влияние алкоголя на процессы возбуждения и торможения центральной нервной системы, вывели расу крыс – потомственных алкоголиков. В течение ряда поколений, с раннего детства в поилки животным подмешивали малую толику не оприходованного лаборантами спирта. Я их видел! Приятели-однокурсники, работающие на этой кафедре, показали: клетка была наполнена здоровенными зверюгами с наглыми толстыми ряхами уголовного вида.
Простую воду они игнорировали. Зато приносили неисчислимые неприятности студентам и лаборантам: поздним тихим ласковым вечерком возжелает пара-тройка начинающих физиологов тайком от начальства из запретной казенной бутыли в углу отлить малую толику, чтоб, так сказать, в кулуарной обстановке разбавить и усугубить…
Только отвинтят пробку, как учуявшие любимый запах крысиные монстры поднимают дикий ор и с визгом грызут прутья клетки. Финал известен: на шум является высокое начальство, раздает «всем сестрам по серьгам», наливает крысам-стукачам по нескольку капель, а остальное утаскивает к себе в кабинет.
Не пора ли вернуться к нашей Анфисе?!
Развратница
Анфиска росла не по дням, а по часам. Вскоре вместо поджарого крысенка по квартире бегала бойкая телесатая купецкая дочь. Нахальная общительность зверька стала переходить все пределы: читаю книгу в кровати на сон грядущий, Анфиса не то что по мне, по развернутому учебнику ползает, переворачивает и пытается выдрать страницы, все на зуб пробует. А главное – везде все капельками метит. Та-ак, это что-то новенькое?!
поведении нашей героини обнаружились и другие странности: погладишь ее по спинке – она с писком подпрыгивает вверх, как лягушка, и принимает пикантную позу одалиски с задранным хвостом. Понятно, женихов ждет с таким нетерпением, что даже с людьми заигрывает!
План увеличения крысиного поголовья был утвержден на семейном совете вернувшимися родителями. Я отправился покупать «мужичка» на Калининский рынок. Продавцы с большим пониманием отнеслись к моей проблеме: «Не беда, есть у нас женишок для вашей барышни! Смотри, какой жеребец! Ласковый, любую женщину ублажит! Ты только посмотри, какие вторичные половые признаки!»
Да, какие там вторичные! То, что развалилось в отдельной клетке, выглядело как один сплошной, здоровенный, вполне первичный половой признак, сладко дрыхнущий после обеда… Я сразу окрестил его Мукой Лудищевым, почему, надеюсь, не надо объяснять, и, засунув этот фаллический символ с лапками за пазуху, отправился к умирающей от нетерпения Анфисе.
При ближайшем рассмотрении претендент на роль героя-любовника оказался весьма пенсионного возраста с двумя ярко выраженными жизненными интересами – пожрать и поспать. Однако прелести юной нимфы пробудили сладко дрыхнущую чувственность ветерана крысиного движения: то с дивана, то из-под шкафа регулярно раздавались писк и возня двух влюбленных грызунов.
И так три дня. Сомлевший после любовных приключений дедуля еле доползает до миски и, объевшись, нагло заваливается дрыхнуть на ковер посреди комнаты. Спит, как богатырь, – можно пинать, можно на танке по нему ездить – не пошевелится. Первое, что видит его еще мутный спросонья взгляд, – это Анфискины прелести, пикантно шевелящиеся на диване. Цикл замыкается…
На четвертый день на ковре лежал хладный труп. Вскрытие в клинике показало – разрыв сердца. Вот так, укатали сивку крутые горки!
Трагическая гибель первого мужчины расстроила Анфису, но ненадолго – она быстро округлилась и принялась грызть плинтус в углу. Решила уйти в подполье и там родить. Нас такой поворот темы не очень устраивал – беременная революционерка была отловлена и посажена в карцер, в клетку то есть. Анфиса гордо заявила, что, как и орлы, она в неволе размножаться не хочет – и съела свое новорожденное потомство!
Постройневшая и помолодевшая, она снова стала весело скакать по квартире и недвусмысленно заигрывать со всеми двигающимися объектами. Опыт первой любви не прошел даром – ну зачем нужны эти дети, когда жизнь бьет ключом и сулит столько оргастических радостей! Она пользовалась огромной популярностью у противоположного пола, ни один из принесенных с рынка хвостатых кавалеров не мог устоять перед ее греховной красотой. Увы! Она уморила нескольких мужей, но ни разу не озаботилась воспитанием потомства.
Во всем остальном это был очень милый, добрый и забавный человечек. Наверное, душа ее прощена, и находится где-то на крысиных небесах в райской клетке, где много женихов, «Медвежьей крови» в поилках и никогда не бывает детей!
Сергей Коузов,
рис. Веры Глотовой
